Сидеть, поджав под себя ноги, и смотреть, как ты готовишь.

Смотреть фильм, положив подбородок тебе на грудь.

Вдыхать твой запах, такой свежий и теплый, уткнувшись носом в твою шею.

Брать тебя под руку, выходя на улицу.

Засыпать, положив голову тебе на колени и ощущая, как ты кончиками пальцев водишь мне по спине.

Идти с тобой по улице, рука в руке, иногда сжимая пальчики, чтобы ты мне их погрел.

Как кошка, сжимать кулачки, впиваясь ногтями в ладошки, чтобы не поцарапать тебя.

Разглядывать твою улыбку во сне, силуэт твоего такого детского личика, твой такой правильный носик и добрые глаза с длинными ресничками.

Подойти и обнять тебя, почувствовав, как ты целуешь мои волосы.

Стоя рядом, ощущать, как ты крепко-крепко прижимаешься ко мне, потому что устал, а все сложности нам проще проходить вместе.

Прижаться щекой к твоей щеке.

Кормить тебя апельсином с рук.

Слушать, как ты сдавленно дышишь мне в ухо.

Дунуть на тебя, чтобы ты повернулся и поцеловал меня.

Лежать под твоей рукой, задыхаясь, но не смея шевельнуться, чтобы не разбудить тебя.

Проснуться от твоего поцелуя, такого нежного, теплого и утреннего.

Вспоминая тебя, ощущать, как холодеют кончики пальцев.

Знать, что под твоей футболкой есть секрет, известный только тебе и мне.

Сидеть на работе, положив телефон рядом с собой и ждать, когда же он завибрирует от твоей смски.

Знать, что в твоем телефоне мой номер в списке быстрого набора стоит под номером один.

Быть уверенной в том, что между нами никогда не встанет другая. Этого просто не может быть. Я знаю.

Засыпать в твоей футболке, ощущая твой запах.

Умирать от нежности, падая в твои объятия.

Хочу. Чтобы. Так. Было. Всегда.

Добавлено (28.12.2007, 13:03)
---------------------------------------------
Растворяюсь в твоих смс. Ты меня ими совсем не балуешь, лишь изредка, в самых важных случаях мой телефон высвечивает твои буквы. В последнее время мы вообще стали реже общаться. У тебя работа, у меня работа. Всё это можно понять, и мы просто понимаем.

Я рисую твои черты в лицах прохожих, пытаюсь услышать в их голосах отзвуки твоих слов. И всегда прошу только об одном: улыбнись мне перед самым сном. Я знаю, что всё равно не увижу этого, но это – не важно. Просто я знаю, что ты улыбаешься.

Я купаюсь в звуках твоего имени, рисуя буквы на разных языках. Помню каждое прикосновение ручки к бумаге, каждый изгиб линий, каждый оттенок чернил.

Мои ладони помнят тепло твоих рук, на губах играет отзвук коротких поцелуев наших встреч, а глаза – вечно украдкой ловят твой взгляд.

Как же избито писать о глазах! Говорят, что мужчина делает комплимент по их поводу лишь, когда больше нечего сказать. Только это – не про меня. Я несколько раз ловил себя на том, что у меня начинает слегка кружиться голова, стоит в них взглянуть. Они никогда не бывают одинаковыми, словно река, в которую невозможно войти дважды. И иногда мне кажется, что я вот так вот часами мог бы просто любоваться ими и тобой.

...А ещё я знаю, что никогда не скажу тебе всего этого. По крайней мере, сейчас. Всё ещё рано...

О чём ещё можно думать, когда впереди вечность. Когда будующего нет, а прошлое вызывает безумную боль. Когда впереди бесконечная дорога настоящего. Безумие… как бы хотелось охладить им воспалённый рассудок. Создать себе иллюзию и поверить в неё. Раствориться в ней. Но нет, ты ведь слишком себя любишь, слишком гордишься собой, что бы повторять путь тех, кого отверг, презирал и в конце концов уничтожил. Истинный творец безумия, ты не можешь поразить самого себя. Ты обречен, этой ношей. Ты ведь так к ней стремился, ещё не зная, что она собой представляет. Не зная, что станешь добровольным носителем величайшего проклятия…

Чём ещё можно занять оцепеневший от безысходности разум. Когда нет сил творить будующее.
Остаёться воспроизводить бесконечные картины прошедшего… Пульсирующие облака воспоминаний…

У него были короткие черные волосы, красиво гармонирующие с глазами цвета смолы, пристально смотревшими на мир. Тонкие черты лица и бледная кожа, говорили о непростом происхождении. Но он не знал, ни своего настоящего имени, ни тех, кто произвёл его на свет. Кадет ордена огненной зари, сколько себя помнивший, принадлежащий этому ордену, при посвящении получил имя Ниор. Почему именно это имя, он тоже не знал. Мастера, обучавшие будующих войнов – магов, не считали нужным сообщать воспитанникам, что-либо, что не касалось цели, которую они преследовали. А так как до последней степени посвящения доживала только малая часть кадетов, обращение мастеров к последним было скорее как к неодушевлённым предметам. За свою короткую жизнь юноша не видел ничего кроме замка принадлежащего ордену, и его близлежащих окресностей. Ровно столько, сколько было необходимо для проведения учений. Он знал о внешнем мире, только из занятий по истории и географии. И вот ему предстояло познакомиться вживую с этим миром. Но только в том случае если он пройдёт последнюю ступень посвящения. Если доберётся до этого мира, расчитывая только на свои способности и знания, полученные за время обучения.

Ворота с протяжным скрипом закрывались. Юноша стоял посреди дороги и, казалось бы, о чем -то размышлял. Три дня назад окончилось его обучение и теперь ему предстояло доказать то, что он достоин звания война – мага.
Ворота с громким стуком захлопнулись. Юноша, вздрогнув от стука, подошел к своему коню. Это был чистокровный пританский скакун пепельного цвета. Отвязав узду от ограды он вскочил в седло. Ниор не стал оглядываться на назад. Там было его прошлое. Он никогда уже не вернеться в замок, который был его единственным домом с раннего детства. Ему предстояло пройти последнее, и самое главное испытание. Ниор направил своего коня к лесу. Сумрачному лесу который со всех сторон окружал замок. Обратного пути нет, если он повернет коня, то дальнейшей его судьбой будет, жизнь безмолвного раба у тех, кто его вырастил и обучил. Быть одним из тех прозрачных и забитых существ, которые им прислуживали в замке и выполняли всю самую чёрную работу. Мастера не прощали тем, на кого напрасно потратили своё время. Такая перспектива была для Ниора, равносильна смерти, и поэтому мысли о возвращении его не беспокоили.
Деревья плотной стеной вырисовывались на горизонте. Несмотря на большое расстояние от них веяло тленом, и хотя Ниор раньше бывал в лесу, сейчас он пугал его как никогда прежде. Он был один.
Всё что от него требовалось, это выбраться живым из сумрачного леса. Добраться до одного из тех поселений, на туманном материке, которые контролировал орден. Более подходящего места, чем этот лес, для школы войнов - магов найти было нельзя. Он не напрасно носил репутацию безлюдного и гиблого места, и кадетам попадавшим в него расчитывать на постороннюю помошь было бессмысленно. Те единицы, что выбирались из леса живыми, действительно заключали в себе тот максимум, который могла дать школа
Дорога привела его к первым деравьям, образовавшим над ней природную арку. Помня убедительный совет Вальхара – единственного наставника, который относился к воспитанникам с теплотой, он не задержится на дороге. Ниор и сам прекрасно понимал, что это наиболее вероятное место для неприятностей. Так случилось, что ориентирование на местности, и география леса стали первым экзаменом, который юноше предстояло здать. Экзаменом жизни, в случае успешной здачи которого положительной оценкой будет сама жизнь.
Ниор был одет в кожанный комбинезон, прикрытый лёгкими доспехами, состоящими из широких стальных наплечников, и нагрудных пластин. На левой пластине был выгравирован пылающий меч, на фоне восходящего солнца, символ война – мага ордена огненной зари. Вся его поклажа заключалась в двух седельных сумках и мече, который представлял собой невзрачный короткий клинок – входивший в стандартную экипировку каждого воспитанника. Кладовщик, который принёс мечи, не мог сдержать усмешки при словах мастера, говорившего, что эти клинки ещё не раз спасут жизнь каждого кадета. Ниор дал себе слово при первой возможности приобрести более подходящее средство для защиты.
Сойдя с дороги, Ниор направился в глубь западной части леса. Из всех возможных путей прохождения, этот был не самый быстрый. Десять дней пути, и он выйдет к сумеречному болоту,

Уже четвертый день продолжалось путешествие по лесу. Свет уже практически не проникал под кроны деревьев. Ниор подьезжал к запретной границе леса. Впереди показалась прогалина с небольшим амфитеатром. Сдесь совсем недавно проходили его практические занятия по изучению монстров и защите от них. У него все похолодело внутри. За двадцать четыре года своей жизни дальше этого амфитеатра Ниор не выходил. Он подумал что ждет эго за лесом и пройдет ли он его. Из 25 человек выпуска в живых оставалось не больше 5 –7, а иногда вообще никого. Теперь следовало быть вдвойне осторожным. Всадник погладил защитный кулон и пришпорив своего коня поскакал на встречу неизвестности.
Странная тишина окружила его, казалось стих даже ветер шумевший над головой в кронах деревьев. Ниор всем своим нутром почуствовал опасность. Следовало быть предельно осторожным. Почему то вспомнились слова его учителя который как-то сказал ему: «Только сражаясь ты познаеш себя». Вдруг послышался шепот. В голове промелькнула странная картина. Маленький мальчик проводал своего отца. Он плакал. Ниору стало невыносимо тоскливо. Картина сменилась другим видением. Он смотрел на пылающее селение. Повсюду слышались предсммертные крики, плач. Черные всадники убивали людей как скотину, те даже не пытались защищаться. Ниор не понимал что происходит его окутал туман. Тысячи чьих-то воспоминаний пытались пробраться в его мозг вытесняя его собственные. Вдруг он осознал что с ним происходило. ЕГО называли Туманом Смерти. Сводя людей с ума он забирал их воспоминания. Ниор попытался вспомнить защитное заклинание, но увидел лиш картину смерти кокогото воина. Талисман на его шее засветился ровным синим светом. И вдруг это пришло. Сам не понимая что делает он стал чертить в воздухе какие то знаки и произносить слова на странном наречии. Слова были похожи на песню эльфов. Тысячи и тысячи воспоминаний врывались в его мозг пытаясь найти там место. Хотелось только одного – покоя. Хотелось умереть и освободиться от всего этого, но он продолжал чертить в воздухе незнакомые ему символы и произносить заклинание. Постепенно это стало проходить. Его воспоминания вытесняли чужие. Он потерял сознание. Когда он пришел в себя было почти темно. Голова раскалывалась и кружилась. Его стошнило. Последним усилиемм воли он начертил в воздухе защитный оберег и вновь потерял сознание.

Эльрик мельнибонийский

Я медленно иду с ума
Считая города огни
Роняю хлипкое - ура
Вонзаю острое - прости...